Швейцария

C начала 2018 года швейцарская система обложения налогом на
добавленную стоимость претерпит ряд важных изменений.
Во-первых, будут уравнены правила игры для местных и
зарубежных компаний, работающих на швейцарском рынке услуг. А
во-вторых, размер основной ставки НДС будет снижен до 7,7%.

До недавнего времени
иностранные компании, оказывающие услуги в Швейцарии, были
освобождены от уплаты местного НДС если их годовой
швейцарский оборот не превышал 100 тыс. швейцарских
франков (около 104 тыс. USD). Естественно, такой подход
создавал преимущества для иностранных компаний и снижал
конкурентоспособность местных.

Теперь же при расчете обязательств иностранной компании по
НДС во внимание будет приниматься не только ее швейцарский
оборот, но и глобальный. И если глобальный оборот такой
компании превысит 100 тыс. франков, то ее оборот на
территории Швейцарии будет облагаться НДС на общих основаниях
(то есть с первого франка).

Временное исключение из вышеописанного правила предусмотрено
для иностранных компаний, оказывающих в Швейцарии почтовые
услуги. Для них новый режим обложения НДС начнет действовать
на год позже, то есть с 1 января 2019 года.

Еще одним важным изменением станет снижение с 1 января 2018
года размера основной ставки швейцарского НДС с нынешних 8%
до 7,7%. При этом льготная ставка в размере 2,5%, применяемая
к некоторым видам товаров и услуг, останется без изменений.

 

Еще по теме

 

В России к своему логическому завершению подходит процесс
национализации экономики и «избавления от тяжелого оффшорного
наследия 90-х». По уже сложившейся традиции, на финишной прямой
этого процесса российские власти вновь предложили
представителям «оффшорной аристократии» классическую политику
«кнута и пряника».

Очередной «кнут»
выразился в недавнем принятии федерального закона о
присоединении России к международному автоматическому обмену
информацией о финансовых счетах в налоговых целях. Таким
образом, полноценное участие страны в этих механизмах было
подтверждено на законодательном уровне.

В настоящий момент партнерами России по автоматическому обмену
информацией являются 55 стран и территорий. С некоторыми из них
(включая такие юрисдикции как Великобритания, Лихтенштейн и Маврикий) первый обмен будет произведен
осенью 2018 года — в него попадет информация, собранная за 2017
год. С другими же странами, например, с популярной у
толстосумов Швейцарией, обмен начнется с 2019 года.
Соответственно, собирать информацию о российских вкладчиках
швейцарских банков начнут уже с 1 января 2018 года.

Естественно, российский список партнеров по автоматическому
обмену информацией в дальнейшем будет расширяться. Поэтому тот
факт, что в нем пока еще нет многих оффшоров (например, Кипра)
не должен вводить в заблуждение. В скором времени в этот «клуб
любителей финансовой прозрачности» будут включены практически
все значимые юрисдикции.

Главным же оружием российской власти в войне с оффшорами стало
законодательство о контролируемых иностранных компаниях (КИК).
Напомним, принято оно было еще в конце 2014 года в виде
поправок в Налоговый Кодекс. Российские правила КИК
работают с тех пор довольно неплохо, практически полностью
уничтожив эффективность подавляющего большинства оффшорных схем
налогового планирования.

Что касается «оффшорных пряников», то на них в России тоже не
скупятся. В том же 2014 году была объявлена масштабная
амнистия, по условиям которой оффшорный капитал можно было
вернуть на родину, заплатив относительно небольшой штраф (2,5%)
и получив освобождение от дальнейших разбирательств и судебного
преследования. И хотя результаты амнистии оказались не очень
впечатляющими, начало было положено.

Еще одним стимулом для оффшорного олигархата должен стать
личный новогодний подарок от Президента России Владимира
Путина, который на днях поручил профильным министерствам и
российскому Центробанку разработать параметры специальных
облигаций федерального займа (ОФЗ) и с начала 2018 года
обеспечить их выпуск. По мнению Путина, номинированные в
иностранной валюте ОФЗ должны стать удобным механизмом
возвращения капиталов под российскую юрисдикцию. Ожидается, что
из-за новых персональных анти-российских санкций, вводимых со
стороны США в 2018 году, многие владельцы крупных состояний
российского происхождения предпочтут перевести их в «родное
правовое поле». Кстати, на этом фоне некоторые американские
аналитики уже обвинили Президента США Дональда Трампа в
очередном «сговоре с Путиным». По их мнению, «на самом деле все
не так, как выглядит» и одобрением новых санкций Трамп помогает
российским властям (и, конечно же, лично Путину) влить
многомиллиардные капиталы в Россию, тем самым усиливая
экономику основного геополитического конкурента США.

Как бы там ни было, международные аспекты российской
деоффшоризации украинский бизнес волновать особо не должны. А
вот на что следовало бы обратить внимание, так это на
инструментарий России в борьбе с оффшорами. Ведь рано или
поздно (скорее, рано) правила о контролируемых иностранных
компаниях будут введены и в Украине. Да и к международному
автоматическому обмену информацией наша страна также скоро
присоединится, поскольку вариантов здесь осталось немного —
либо вливаться в новый мир финансовой прозрачности, либо
законсервировать себя в статусе международного экономического
изгоя.

 

Еще по теме

 

США

15.12.2017

В американском Департаменте юстиции (US Department of
Justice) заявили о кардинальном ужесточении наказания за
оффшорные схемы уклонения от налогов. Отныне использование
американцами таких схем будет приравниваться к отмыванию
денег и ряду других серьезных финансовых преступлений.

Это
означает, что при рассмотрении уголовных дел сопутствующие
денежные штрафы будут рассчитываться исходя из общей
стоимости незадекларированных оффшорных активов, а не размера
неуплаченных налогов, как это было до недавнего времени. В
результате размер штрафных санкций вырастет как минимум в 10
раз.

Что интересно, для такого существенного изменения правил игры
не потребовалось принятия специального законодательства.
Нужные положения были давно закреплены в «Федеральных
инструкциях по назначению наказаний» (United States
Sentencing Guidelines), только толковались они совсем
по-другому. В частности, применение оффшоров для обхода
налоговых обязательств ранее подводилось под раздел 2Т
инструкций «Нарушения в сфере налогообложения». Теперь же
такие правонарушения будут рассматриваться исключительно в
контексте раздела 2S «Отмывание денег и нарушение правил
отчетности о финансовых операциях».

Новый подход американской юстиции уже получил предварительное
отражение в судебной практике. Недавнее разбирательство
налоговых нарушений некоего мистера Кима (United States v.
Kim) в конечном итоге завершилось «сделкой с правосудием», в
рамках которой государственный обвинитель согласился на
назначение штрафа по старому принципу (раздел 2Т). Однако в
качестве предупреждения было указано, что при рассмотрении
подобных дел в будущем обвинение будет настаивать на
применении раздела 2S инструкций.

 

Еще по теме

 

США

15.12.2017

В американском Департаменте юстиции (US Department of
Justice) заявили о кардинальном ужесточении наказания за
оффшорные схемы уклонения от налогов. Отныне использование
американцами таких схем будет приравниваться к отмыванию
денег и ряду других серьезных финансовых преступлений.

Это
означает, что при рассмотрении уголовных дел сопутствующие
денежные штрафы будут рассчитываться исходя из общей
стоимости незадекларированных оффшорных активов, а не размера
неуплаченных налогов, как это было до недавнего времени. В
результате размер штрафных санкций вырастет как минимум в 10
раз.

Что интересно, для такого существенного изменения правил игры
не потребовалось принятия специального законодательства.
Нужные положения были давно закреплены в «Федеральных
инструкциях по назначению наказаний» (United States Sentencing Guidelines), только
толковались они совсем по-другому. В частности, применение
оффшоров для обхода налоговых обязательств ранее подводилось
под раздел 2Т инструкций «Нарушения в сфере налогообложения».
Теперь же такие правонарушения будут рассматриваться
исключительно в контексте раздела 2S «Отмывание денег и
нарушение правил отчетности о финансовых операциях».

Новый подход американской юстиции уже получил предварительное
отражение в судебной практике. Недавнее разбирательство
налоговых нарушений некоего мистера Кима (United States v.
Kim) в конечном итоге завершилось «сделкой с правосудием», в
рамках которой государственный обвинитель согласился на
назначение штрафа по старому принципу (раздел 2Т). Однако в
качестве предупреждения было указано, что при рассмотрении
подобных дел в будущем обвинение будет настаивать на
применении раздела 2S инструкций.

 

Еще по теме

 

В Евросоюзе завершилась двухгодичная эпопея согласования
единого «Черного списка юрисдикций, не сотрудничающих с ЕС в
налоговых вопросах» (EU List of Non-cooperative Jurisdictions
for Tax Purposes). Список и комментарии к нему были
опубликованы Советом ЕС 5 декабря 2017 года.

Над составлением черного списка
работала специальная экспертная группа, составленная из
налоговых специалистов из каждой страны ЕС. При рассмотрении
вопроса о включении в список той или иной юрисдикции во
внимание принимались уровень ее налоговой прозрачности,
готовность присоединиться к
плану BEPS и механизмам обмена
информацией, а также другие критерии.

В итоге в «Черном списке» ЕС оказались:

Американское Самоа.

Барбадос.

Бахрейн.

Гренада.

Гуам.

Макао (КНР).

Маршалловы Острова.

Монголия.

Намибия.

ОАЭ.

Палау.

Панама.

Самоа.

Сент-Люсия.

Тринидад и Тобаго.

Тунис.

Южная Корея.

Как можно заметить, список получился довольно скромным. В него
не вошли многие популярные налоговые гавани. По этой причине
Евросоюз подвергся жесткой критике со стороны «борцов за
справедливое налогообложение» из различных международных
организаций. По их мнению, в черный список попали только
юрисдикции со слабой экономикой и страны, которые политически
не связаны с ЕС, что само по себе вызывает сомнения в
искренности европейской борьбы с налоговыми злоупотреблениями.

Однако в комментариях от Совета ЕС указано, что черный список
будет периодически пересматриваться. Его нынешние 17 фигурантов
не просто имеют проблемы с налоговой прозрачностью, но и не
планируют никаких действий для исправления этой ситуации. Еще
47 стран и территорий, в том числе большинство «классических»
безналоговых оффшоров (Белиз,
Бермуды, Кайманы, Остров
Мэн, Сейшелы
и др.), внесены пока в «Серый список».

Юрисдикции из серого списка формально не соответствуют
европейским критериям прозрачности. Однако власти этих стран и
территорий пообещали принять все необходимые меры до 31 декабря
2018 года (некоторые из них — до конца 2019-го). Видимо, в
Евросоюзе поверили этим обещаниям и согласились «еще немного
подождать». Следуя этой логике, те оффшоры, которые вовремя не
выполнят своих обещаний, должны будут перекочевать из серого в
черный список.

Основная идея создания черного списка заключается в том, что он
станет единым для всего Европейского Союза. То есть
самостоятельно вносить в него изменения страны-члены не смогут.
А вот вопрос о конкретных мерах в отношении участников черного
списка будет решаться каждой страной ЕС в индивидуальном
порядке. Такими мерами могут быть специальные ограничения при
работе с контрагентами, зарегистрированными в соответствующей
юрисдикции (например, удержание налога у источника, ограничение
или запрет на применение налоговых льгот, требование
предоставить дополнительную документацию и т.п.).

 

Еще по теме

 

В Евросоюзе завершилась двухгодичная эпопея согласования
единого «Черного списка юрисдикций, не сотрудничающих с ЕС в
налоговых вопросах» (EU List of Non-cooperative Jurisdictions
for Tax Purposes). Список и комментарии к нему были
опубликованы Советом ЕС 5 декабря 2017 года.

Над составлением черного списка
работала специальная экспертная группа, составленная из
налоговых специалистов из каждой страны ЕС. При рассмотрении
вопроса о включении в список той или иной юрисдикции во
внимание принимались уровень ее налоговой прозрачности,
готовность присоединиться к
плану BEPS и механизмам обмена
информацией, а также другие критерии.

В итоге в «Черном списке» ЕС оказались:

Американское Самоа.

Барбадос.

Бахрейн.

Гренада.

Гуам.

Макао (КНР).

Маршалловы Острова.

Монголия.

Намибия.

ОАЭ.

Палау.

Панама.

Самоа.

Сент-Люсия.

Тринидад и Тобаго.

Тунис.

Южная Корея.

Как можно заметить, список получился довольно скромным. В него
не вошли многие популярные налоговые гавани. По этой причине ЕС
был жестко раскритикован «борцами за справедливое
налогообложение» из различных международных организаций. По их
мнению, в черный список попали только юрисдикции со слабой
экономикой и страны, которые политически не связаны с ЕС, что
само по себе вызывает сомнения в искренности европейской борьбы
с налоговыми злоупотреблениями.

Однако в комментариях от Совета ЕС указано, что черный список
будет периодически пересматриваться. Его нынешние 17 фигурантов
не просто имеют проблемы с налоговой прозрачностью, но и
не планируют никаких действий для исправления этой
ситуации. В свою очередь, еще 47 стран и территорий, в
том числе большинство «классических» безналоговых оффшоров
(Белиз,
Бермуды, Кайманы, Остров
Мэн, Сейшелы
и др.), внесены пока в «Серый список».
Юрисдикции из серого списка формально не соответствуют
европейским критериям прозрачности, однако их власти пообещали
исправиться до 31 декабря 2018 года (некоторые из них — до
конца 2019-го). Видимо, в Евросоюзе поверили этим обещаниям и
согласились «еще немного подождать». Следуя этой логике, те
оффшоры, которые вовремя не выполнят своих обещаний, должны
будут перекочевать из серого в черный список.

Основная идея создания черного списка заключается в том, что он
станет единым для всего Европейского Союза. То есть
самостоятельно вносить в него изменения страны-члены не смогут.
А вот вопрос о конкретных мерах в отношении участников черного
списка будет решаться каждой страной ЕС в индивидуальном
порядке. Такими мерами могут быть специальные ограничения при
работе с контрагентами, зарегистрированными в соответствующей
юрисдикции (например, удержание налога у источника, ограничение
или запрет на применение налоговых льгот, требование
предоставить дополнительную документацию и т.п.).

 

Еще по теме

 

В Европейском Союзе завершилась двухгодичная эпопея
согласования единого «Черного списка юрисдикций, не
сотрудничающих с ЕС в налоговых вопросах» (EU List of
Non-cooperative Jurisdictions for Tax Purposes). Список и
комментарии к нему были опубликованы Советом ЕС 5 декабря 2017
года.

Над составлением черного списка
работала специальная экспертная группа, составленная из
налоговых специалистов из каждой страны ЕС. При рассмотрении
вопроса о включении в список той или иной юрисдикции во
внимание принимались уровень ее налоговой прозрачности,
готовность присоединиться к
плану BEPS и механизмам обмена информацией, а также другие критерии.

В итоге в «Черном списке» ЕС оказались:

Американское Самоа.

Барбадос.

Бахрейн.

Гренада.

Гуам.

Макао (КНР).

Маршалловы Острова.

Монголия.

Намибия.

ОАЭ.

Палау.

Панама.

Самоа.

Сент-Люсия.

Тринидад и Тобаго.

Тунис.

Южная Корея.

Как можно заметить, список получился довольно скромным. В него
не вошли многие популярные налоговые гавани. По этой причине ЕС
был жестко раскритикован «борцами за справедливое
налогообложение» из различных международных организаций. По их
мнению, в черный список попали только юрисдикции со слабой
экономикой и страны, которые политически не связаны с ЕС, что
само по себе вызывает сомнения в искренности европейской борьбы
с налоговыми злоупотреблениями.

Однако в комментариях от Совета ЕС указано, что черный список
будет периодически пересматриваться. Его нынешние 17 фигурантов
не просто имеют проблемы с налоговой прозрачностью, но и
не планируют никаких действий для исправления этой
ситуации. В свою очередь, еще 47 стран и территорий, в
том числе большинство «классических» безналоговых оффшоров
(Белиз, Бермуды, Кайманы, Остров Мэн, Сейшелы и др.), внесены пока в
«Серый список». Юрисдикции из серого списка
формально не соответствуют европейским критериям прозрачности,
однако их власти пообещали исправиться до 31 декабря 2018 года
(некоторые из них — до конца 2019-го). Видимо, в Евросоюзе
поверили этим обещаниям и согласились «еще немного подождать».
Следуя этой логике, те оффшоры, которые вовремя не выполнят
своих обещаний, должны будут перекочевать из серого в черный
список.

Основная идея создания черного списка заключается в том, что он
станет единым для всего Европейского Союза. То есть
самостоятельно вносить в него изменения страны-члены не смогут.
А вот вопрос о конкретных мерах в отношении участников черного
списка будет решаться каждой страной ЕС в индивидуальном
порядке. Такими мерами могут быть специальные ограничения при
работе с контрагентами, зарегистрированными в соответствующей
юрисдикции (например, удержание налога у источника, ограничение
или запрет на применение налоговых льгот, требование
предоставить дополнительную документацию и т.п.).

 

Еще по теме

 

30 ноября 2017 года в Украине сделана первая попытка официально
определиться со статусом криптовалют (пиринговых платежных
систем), набирающих бешенную популярность в мире. Эта попытка
выразилась в публикации совместного заявления отечественных
финансовых регуляторов «О статусе криптовалют в Украине».

Основной смысл
заявления сводится к нескольким постулатам. Во-первых,
криптовалюты — это настолько «странное явление», что их
урегулирование оказалось крайне сложной задачей. Во-вторых,
операции с криптовалютами несут в себе очень серьезные риски.
Ну а главный посыл от украинских регуляторов звучит так:
«Пользоваться криптовалютами мы не запрещаем, но при этом
продолжаем думать, что делать дальше со всем этим безобразием».

Текст заявления (с некоторыми сокращениями):

Мы, Национальный Банк Украины, Национальная комиссия по
ценным бумагам и фондовому рынку и Национальная комиссия,
осуществляющая регулирование в сфере рынков финансовых услуг,
убеждены, что сложная правовая природа криптовалют не позволяет
признать их ни денежными средствами, ни валютой или платежным
средством другой страны, ни валютной ценностью, ни электронными
деньгами, ни ценными бумагами, ни денежным суррогатом.

Вместе с тем мы, финансовые регуляторы Украины, продолжаем
работу над вопросом определения правового статуса криптовалют и
законодательного урегулирования операций с ними, принимая во
внимание позицию регуляторов других стран и последние тенденции
в развитии соответствующих технологий. Целью такого
урегулирования должна стать защита прав потребителей,
противодействие отмыванию средств и другим противоправным
деяниям, идентификация субъектов финансовых операций
(финансовый мониторинг), разработка механизмов декларирования и
налогообложения полученных доходов и т.п.

1. Правовой статус криптовалют в мире

На сегодняшний день среди финансовых регуляторов зарубежных
стран, в том числе стран Европейского Союза, нет единого
подхода к определению правового статуса криптовалют и
регулирования операций с ними.

Сегодня в мире насчитывается около тысячи видов криптовалют
(их количество постоянно меняется), среди которых наибольшее
распространение получили Bitcoin, BitcoinСash, Ethereum и
Litecoin. Рост их популярности происходит на фоне отсутствия
единого понятия «криптовалюта» (Cryptocurrency). Оно
варьируется от отождествления с такими понятиями как «товар»,
«платежное средство» и «расчетная единица» к понятиям
«нематериальный цифровой актив», «инвестиционный актив»,
«финансовый актив», «отдельный вид ценных бумаг» и др.

Иногда криптовалюту называют также «виртуальной валютой»
(Virtual Currency) или «цифровой валютой» (Digital Currency). В
частности, согласно докладу FATF «Виртуальные валюты» от 2014
года, криптовалюты являются одним из видов «децентрализованных
виртуальных валют». Однако мы считаем, что применение к
криптовалютам правового режима валюты исключительно через их
общепринятое название является ошибочным и порождает ряд
правовых коллизий.

2. Правовой статус криптовалют в
Украине

Согласно действующему украинскому законодательству
(Гражданского Кодекса Украины, Закона «О Национальном Банке
Украины», Закона «О платежных системах и переводе средств в
Украине», Закона «Об информации», Декрета КМУ «О системе
валютного регулирования и валютного контроля» и др.), понятие
«криптовалюта» и регулирование операций с ней не подпадают под
режим регулирования:

обращения денежных средств — поскольку
криптовалюта не существует в форме банкнот, монет, записей на
счетах в банках, то она не может быть признана деньгами
(денежными средствами или денежными знаками) в трактовке
украинского законодательства;

валютного законодательства — поскольку
криптовалюта не имеет привязки к денежной единице ни одного
из государств, то она не может быть признана валютой или
законным платежным средством иностранного государства, и не
является валютной ценностью;

обращения электронных денег и использования
платежных средств — поскольку криптовалюта не
выпускается банком и не является денежным обязательством
определенного лица, она не может быть признана электронными
деньгами;

гражданских правоотношений по регулированию
деятельности с ценными бумагами — у криптовалют
отсутствуют признаки документа и эмитента, а именно: нет
установленной формы документа с соответствующими реквизитами,
удостоверяющими денежное или другое имущественное право; нет
определения взаимоотношений эмитента ценной бумаги (лица,
выдавшего ценную бумагу) и лица, имеющего право на ценную
бумагу; не предусмотрено выполнения обязательств по ценной
бумаге, а также возможности передачи прав на ценную бумагу и
прав по ценной бумаге другим лицам; следовательно,
криптовалюта не может быть признана ценной бумагой.

Кроме того, в криптовалютах отсутствуют признаки документа
в виде денежных знаков, отсутствует эмитент, а также цель
изготовления. То есть криптовалюта не может быть признана и
денежным суррогатом (согласно его определению в ЗУ «О
Национальном Банке Украины»).

Таким образом, несмотря на существование в мире
многочисленных практик использования криптовалют в качестве
меры стоимости, средства обмена и накопления, их сложная
правовая природа не позволяет отождествить их с любым из
смежных понятий (денежные средства, валюта, валютная ценность,
законное платежное средство, электронные деньги, ценные бумаги,
денежный суррогат и т.д.).

3. Риски операций с криптовалютами

Любая деятельность, связанная с операциями купли, продажи,
обмена и конвертации криптовалют, несет в себе большое
количество рисков, которые физические и юридические лица должны
принимать во внимание, прежде чем осуществлять операции с
криптовалютами.

К основным таким рискам относятся:

возможность потери средств из-за кражи, например, в
результате кибератак на платформы обмена криптовалют или
инфраструктуру их использования;

отсутствие гарантий возврата инвестированных средств в
криптовалюты; сбережения в криптовалютах не гарантируются
Фондом гарантирования вкладов физических лиц, поскольку такие
сбережения не считаются банковским депозитами;

возможность мошенничества — сбережения в криптовалютах
могут быть использованы для построения финансовых пирамид,
которые в связи с описанными выше рисками могут в достаточно
короткий срок привести к потере инвесторами своих денег; в
случае подобной ситуации со средствами в национальной или
иностранной валюте, единственной доступной формой правовой
защиты может быть уголовное производство — но из-за
неопределенного статуса криптовалют украинские
государственные учреждения не имеют правовых оснований для
оказания такой защиты инвесторам и пользователям
криптовалют;

сложность использования обычных методов оценки рыночной
стоимости криптовалют;

значительные ценовые колебания криптовалют и смежные с
этим риски — спекулятивность и неурегулированность уровней
комиссионных вознаграждений за осуществление операций в
криптовалютах;

отсутствие развитой инфраструктуры — криптовалюты пока не
являются общепринятыми в торгово-сервисных сетях; они не
признаны законным средством платежа и не являются валютой —
это означает, что предприятия и учреждения не имеют
юридического обязательства принимать криптовалюты в качестве
оплаты за свои товары и услуги.

Итак, предупреждаем — вероятность потери средств при
осуществлении операций с криптовалютами является чрезвычайно
высокой. Все, кто планирует вкладывать собственные денежные
средства в криптовалюты, должны осознавать, что осуществляют
такие операции на свой собственный страх и риск.

 

Еще по теме

 

30 ноября 2017 года в Украине сделана первая попытка официально
определиться со статусом криптовалют (пиринговых платежных
систем), набирающих бешенную популярность в мире. Эта попытка
выразилась в публикации совместного заявления отечественных
финансовых регуляторов «О статусе криптовалют в Украине».

Основной смысл
заявления сводится к нескольким постулатам. Во-первых,
криптовалюты — это настолько «странное явление», что их
урегулирование оказалось крайне сложной задачей. Во-вторых,
операции с криптовалютами несут в себе очень серьезные риски.
Ну а главный посыл от украинских регуляторов звучит так:
«Пользоваться криптовалютами мы не запрещаем, но при этом
продолжаем думать, что делать дальше со всем этим безобразием».

Текст заявления (с некоторыми сокращениями):

Мы, Национальный Банк Украины, Национальная комиссия по
ценным бумагам и фондовому рынку и Национальная комиссия,
осуществляющая регулирование в сфере рынков финансовых услуг,
убеждены, что сложная правовая природа криптовалют не позволяет
признать их ни денежными средствами, ни валютой или платежным
средством другой страны, ни валютной ценностью, ни электронными
деньгами, ни ценными бумагами, ни денежным суррогатом.

Вместе с тем мы, финансовые регуляторы Украины, продолжаем
работу над вопросом определения правового статуса криптовалют и
законодательного урегулирования операций с ними, принимая во
внимание позицию регуляторов других стран и последние тенденции
в развитии соответствующих технологий. Целью такого
урегулирования должна стать защита прав потребителей,
противодействие отмыванию средств и другим противоправным
деяниям, идентификация субъектов финансовых операций
(финансовый мониторинг), разработка механизмов декларирования и
налогообложения полученных доходов и т.п.

1. Правовой статус криптовалют в мире

На сегодняшний день среди финансовых регуляторов зарубежных
стран, в том числе стран Европейского Союза, нет единого
подхода к определению правового статуса криптовалют и
регулирования операций с ними.

Сегодня в мире насчитывается около тысячи видов криптовалют
(их количество постоянно меняется), среди которых наибольшее
распространение получили Bitcoin, BitcoinСash, Ethereum и
Litecoin. Рост их популярности происходит на фоне отсутствия
единого понятия «криптовалюта» (Cryptocurrency). Оно
варьируется от отождествления с такими понятиями как «товар»,
«платежное средство» и «расчетная единица» к понятиям
«нематериальный цифровой актив», «инвестиционный актив»,
«финансовый актив», «отдельный вид ценных бумаг» и др.

Иногда криптовалюту называют также «виртуальной валютой»
(Virtual Currency) или «цифровой валютой» (Digital Currency). В
частности, согласно докладу FATF «Виртуальные валюты» от 2014
года, криптовалюты являются одним из видов «децентрализованных
виртуальных валют». Однако мы считаем, что применение к
криптовалютам правового режима валюты исключительно через их
общепринятое название является ошибочным и порождает ряд
правовых коллизий.

2. Правовой статус криптовалют в
Украине

Согласно действующему украинскому законодательству
(Гражданского Кодекса Украины, Закона «О Национальном Банке
Украины», Закона «О платежных системах и переводе средств в
Украине», Закона «Об информации», Декрета КМУ «О системе
валютного регулирования и валютного контроля» и др.), понятие
«криптовалюта» и регулирование операций с ней не подпадают под
режим регулирования:

обращения денежных средств — поскольку
криптовалюта не существует в форме банкнот, монет, записей на
счетах в банках, то она не может быть признана деньгами
(денежными средствами или денежными знаками) в трактовке
украинского законодательства;

валютного законодательства — поскольку
криптовалюта не имеет привязки к денежной единице ни одного
из государств, то она не может быть признана валютой или
законным платежным средством иностранного государства, и не
является валютной ценностью;

обращения электронных денег и использования
платежных средств — поскольку криптовалюта не
выпускается банком и не является денежным обязательством
определенного лица, она не может быть признана электронными
деньгами;

гражданских правоотношений по регулированию
деятельности с ценными бумагами — у криптовалют
отсутствуют признаки документа и эмитента, а именно: нет
установленной формы документа с соответствующими реквизитами,
удостоверяющими денежное или другое имущественное право; нет
определения взаимоотношений эмитента ценной бумаги (лица,
выдавшего ценную бумагу) и лица, имеющего право на ценную
бумагу; не предусмотрено выполнения обязательств по ценной
бумаге, а также возможности передачи прав на ценную бумагу и
прав по ценной бумаге другим лицам; следовательно,
криптовалюта не может быть признана ценной бумагой.

Кроме того, в криптовалютах отсутствуют признаки документа
в виде денежных знаков, отсутствует эмитент, а также цель
изготовления. То есть криптовалюта не может быть признана и
денежным суррогатом (согласно его определению в ЗУ «О
Национальном Банке Украины»).

Таким образом, несмотря на существование в мире
многочисленных практик использования криптовалют в качестве
меры стоимости, средства обмена и накопления, их сложная
правовая природа не позволяет отождествить их с любым из
смежных понятий (денежные средства, валюта, валютная ценность,
законное платежное средство, электронные деньги, ценные бумаги,
денежный суррогат и т.д.).

3. Риски операций с криптовалютами

Любая деятельность, связанная с операциями купли, продажи,
обмена и конвертации криптовалют, несет в себе большое
количество рисков, которые физические и юридические лица должны
принимать во внимание, прежде чем осуществлять операции с
криптовалютами.

К основным таким рискам относятся:

возможность потери средств из-за кражи, например, в
результате кибератак на платформы обмена криптовалют или
инфраструктуру их использования;

отсутствие гарантий возврата инвестированных средств в
криптовалюты; сбережения в криптовалютах не гарантируются
Фондом гарантирования вкладов физических лиц, поскольку такие
сбережения не считаются банковским депозитами;

возможность мошенничества — сбережения в криптовалютах
могут быть использованы для построения финансовых пирамид,
которые в связи с описанными выше рисками могут в достаточно
короткий срок привести к потере инвесторами своих денег; в
случае подобной ситуации со средствами в национальной или
иностранной валюте, единственной доступной формой правовой
защиты может быть уголовное производство — но из-за
неопределенного статуса криптовалют украинские
государственные учреждения не имеют правовых оснований для
оказания такой защиты инвесторам и пользователям
криптовалют;

сложность использования обычных методов оценки рыночной
стоимости криптовалют;

значительные ценовые колебания криптовалют и смежные с
этим риски — спекулятивность и неурегулированность уровней
комиссионных вознаграждений за осуществление операций в
криптовалютах;

отсутствие развитой инфраструктуры — криптовалюты пока не
являются общепринятыми в торгово-сервисных сетях; они не
признаны законным средством платежа и не являются валютой —
это означает, что предприятия и учреждения не имеют
юридического обязательства принимать криптовалюты в качестве
оплаты за свои товары и услуги.

Итак, предупреждаем — вероятность потери средств при
осуществлении операций с криптовалютами является чрезвычайно
высокой. Все, кто планирует вкладывать собственные денежные
средства в криптовалюты, должны осознавать, что осуществляют
такие операции на свой собственный страх и риск.

 

Еще по теме

 

Мэн

24.11.2017

17 ноября 2017 года в г. Яунде, Камерун, завершился
очередной, десятый по счету, Глобальный форум ОЭСР
по налоговой прозрачности. В рамках форума были
подведены первые итоги внедрения международного
автоматического обмена информацией о финансовых счетах в
налоговых целях и отдельно отмечен прогресс двух оффшорных
юрисдикций — Острова Мэн и Джерси — в установлении финансовой
прозрачности.

Основным
пунктом в повестке дня форума стало утверждение
первого отчета о статусе внедрения стандарта CRS. Отчет
касается 49 стран «первой группы», которые уже начали
автоматический обмен информацией, собранной за 2016 год. В
отчете также упомянуты еще 53 страны, относящиеся ко «второй
группе», которые проведут первый обмен информацией осенью
2018 года.

Кроме того, в рамках форума были опубликованы подробные
отчеты о состоянии дел в вопросах обмена информацией в шести
юрисдикциях — Кюрасао, Дании, Индии, Италии, Острове Мэн и
Джерси. При этом за
Островом Мэн и Джерси ОЭСР закрепила максимально возможный
рейтинг «Compliant» (то есть «соответствующие требованиям»)
в знак признания их усилий в имплементации
современных стандартов обмена информацией и финансовой
прозрачности.

Согласно установленной в ОЭСР процедуре, оценка той или иной
юрисдикции и присвоение соответствующего рейтинга проводится
в два этапа. На первом этапе анализируется имеющаяся
нормативно-правовая база, на втором — проводится оценка
реализации принятого законодательства на практике. После чего
юрисдикции присваивается один из четырех возможных рейтингов:

Compliant (полностью соответствующий требованиям)

Largely Compliant (в значительной степени
соответствующий требованиям)

Partially Compliant (частично соответствующий
требованиям)

Non-compliant (не соответствующий требованиям)

 

Еще по теме